Следует отметить такие термины, как «выглядеть», »подозрительность», «спрятать» и «впечатление». Тем не менее, мы можем уже говорить о развитии более доверительной манеры поведения. Обычной практикой во времена де Каллере были угрозы и запутывание. Обман был нормой. В Византийской империи он был даже возведен в ранг искусства. Дипломатам Итальянских провинций разрешалось использовать все средства для проталкивания идей государства. Скрытность, интриги и даже убийства были нормальным средством того времени. Макиавелли полагался на видимую добродетель принца. В его времена послы были шпионами, которые постоянно лгали и манипулировали во благо государства. Таким образом, рекомендации де Каллере больше соответствуют изысканной манере поведения, если мы сравним его с поведением на более ранних стадиях. Это он подтверждает сам, говоря следующее: «Основная, широко распространенная ошибка, состоит в том, что опытный переговорщик должен обладать искусством обмана» (Де Каллере / Уайт, 1963, с. 31).

Во второй половине XVIИв еще один французский автор Феличе (1778) попытался сделать некоторые рекомендации, которые он отнес к искусству ведения переговоров.

В его представлении переговоры — это комплекс умений, соответствующий требованиям времени («современные» умения, как он их назвал), позволяющие достигнуть более тесной взаимосвязи в переговорах:

«Только в современной Европе жители тесно объединены схожими традициями, общими религиозными основами, свободой торговли и непрекращающимся обменом знаний. Именно это возвело переговоры в ранг искусства, придало им стабильности» (Де Феличе / Зартман, 1976, с. 60)

«Как это ни странно, манера вести переговоры без перерывов, либо, по крайней мере, проведения их в любое возможное время, сделало общественные переговоры сложными. Промедление в действиях требует большей жесткости и терпимости и, без сомнения, меньшей эмоциональности, чем это нужно при более скорых переговорах. Традиция вести переговоры без перерывов учит всем тем уловкам и хитростям, которые используются политиками для одурачивания друг друга промедление в переговорах наделяет переговорщиков достаточным количеством времени для того, чтобы утомить и однажды застать врасплох друг друга. Существует непрекращающаяся возможность для зондирования, проверки и злоупотребления чувствами друг друга» (Де Каллере / Уайт, 1963 с. 60).

Согласно де Феличе переговорщику следует:

познакомиться с побуждениями и привязанностями оппонента,  прятать эмоции, симулировать эмоции;

быть искренним;

научиться увидеть то, что спрятано под маской других;

избегать конфронтации выказывать заинтересованность, не следует переходить к нескрываемому убеждению оппонента («Искусство инсинуаций»);

путать переговоры с интриганством;

знать значение таких эмоций как волнение, страх, гордость, сомнения, страсть.

Он выработал также тактику подавления своих эмоций, которая заслуживает особого внимания.

«Только чувства движут людьми. Даже в тех поступках, которые могут показаться нам абсолютно далекими от тех, что принято называть эмоциональными актами, можно обнаружить глубоко запрятанные, но все же сентиментальные мотивы» (Феличе / Зартман, 1976).

«Если мы хотим господствовать над эмоциями других, мы должны хорошо владеть своими. Иначе наше преимущество всегда будет сомнительным преимуществом если мы дадим власть своим эмоциям, то обязательно упустим тот единственный представившийся нам счастливый случай. Мы будем не в состоянии применить необходимые в переговорах вкрадчивость и обаяние. Наша эмоциональность заставит остерегаться нас, представит нас с такой стороны, о которой мы даже не подозреваем. Только эмоции не позволят нам вникнуть в суть дела, увидеть и использовать те способы, с помощью которых мы можем его выиграть».

Без сомнения, что человек, который хочет добиться успеха в переговорах должен настолько владеть своими эмоциями, чтобы казаться хладнокровным, когда его обуревают горе и спокойным, когда он охвачен страстью. Даже если принять во внимание то, что не все эмоциональные состояния поддаются контролю и, более того, что человек не может абсолютно быть свободным от эмоций, каждому необходимо научиться контролировать себя, свое состояние, скрывать свои эмоции от постороннего взгляда. Очень хорошо, если вы умеете запутать противника выглядеть охваченным чувствами, но только не теми, что на самом деле обуревают вами. Ведь человек, легко охватываемый страстью, дает возможность надеяться, что над ним легко одержать победу, тогда как скрытный человек обычно кладет на лопатки других. На самом деле, если вы стимулируете то или иное эмоциональное состояние, отвлекаете внимание противника от своих настоящих возможностей, вы вводите его в заблуждение, сбиваете с пути истинного. Такая тактика абсолютно позволительна, и не в коем случае не противоречит установленным нормам поведения» (Феличе / Зартман, 1976, р. 53).

Авторы того времени — представители общества, в котором люди слабо контролировали свои простейшие эмоциональные побуждения, что и получило отражение в их работах. Естественно, что в их творчестве по сравнению с современными работами мотивы неуправляемых импульсов намного сильнее, поведенческие нормы представлены более свободными и в некотором смысле упрощенными. Однако, в наше время мы видим, что изменения в этой области происходят. Способность преодолевать зависимость от эмоциональных состояний и побуждений набирает все большую силу. Из цитат очевидно, что условия общественной жизни того времени требовали от человека подавления состояния взволнованности тем или иным фактом, эмоционального притворства. Осознание того, что другие поступают так же, приводило к тому, что переговоры были близки, чтобы стать процессом одурачивания друг друга, по крайней мере как это может показаться в наши дни. Довольно-таки нечестный и бестактный способ для ведения общих дел. Но, с другой стороны, этот опыт можно рассматривать как стадию в процессе формирования умений владеть собой.

Трактаты де Каллере и де Феличе, посвященные проблемам переговоров, — часть более широкого общественного развития в направлении сдерживания эмоций и придерживания более выдержанных поведенческих норм. Это общественное развитие, контекст, в котором зародились новые правила ведения переговоров, отражено также во многих других работах Франсуа де Каллере.

1692 год — «Des mots a la mode, et des nouvelles facons de parler» (Светский язык, современные способы общения).

1771 год — «De la science du monde, et des connaissances utiles a la conduite de la vie» (Знание мира, некоторые умения, полезные в образе жизни).

Книги де Каллере пользовались большим успехом, что отражает огромный интерес к поведенческим нормам. Поводом для интереса было больше, нежели простое любопытство. Основная причина имела прямое отношение к проблеме неуверенности в сфере постоянно изменяющихся норм поведения. Каким образом меняющихся? Для того, чтобы ответить на это, лучше всего обратиться к истории, что мы дальше и сделаем.

Чтобы более ясно представить изменения в манерах и поведенческих нормах, я хотел бы обратиться к работам Эразмуса Роттердамского (Элиас, 1978, с. 53) В 1530 он издал на латинском языке буклет «De Civili-tate», посвященный манерам, поведению, и предназначался этот труд для молодых людей благородного происхождения. Книга выдержала огромный тираж. За 6 лет книга была переиздана более, чем тридцать раз. Вообще, можно насчитать 130 ее изданий, 13 из которых были сделаны уже во второй половине восемнадцатого века. Количество переводов, подражаний и продолжений – неисчислимо. Первая голландская версия «Goede manierlijcke seden» появилась в 1546 году. Чего не хватало читателям, в чем они испытывали живую необходимость? В книге были представлены способы мышления и чувствования, которые едва ли не были утеряны к тому времени. Все это имеет отношение к тем правилам, которые сейчас нами воспринимаются как вещи само собой разумеющиеся, что делает одно упоминание о них здесь несколько странным. Здесь можно найти все ту же тему «Сдерживание и контроль спонтанных аффектов и простейших побуждений», которая в этой книге даже более сильно звучит, нежели в работах де Каллере и де Феличе. Это указывает на то, что мы имеем дело с непрекращающимся развитием в сторону все возрастающего контроля. По сравнению с Де Каллере, Эразмус развивает эту тему на более существенном уровне:

«Когда плюетесь, то отвернитесь так, чтобы не испачкать других людей».

«Не выплевывайте объедки на стол. Не сморкайтесь в салфетку, она предназначена для того, чтобы вытирать об нее ваши жирные пальцы».

«Не сморкайтесь теми пальцами, которыми берете общее для всех кушанье».

«Не копайтесь в тарелке обеими руками. Не макайте во второй раз наполовину съеденным вами куском в общее блюдце с соусом».

«Рвота совсем не позор тогда, когда вы не испачкали ею других».

Вот почти отвратительный для нас список нужд и импульсов, которые давно стали для нас табу. Кажется, их вообще не существует в нашей жизни, настолько умело они подавляются и скрываются. Контроль над ними буквально стал самоочевиден. Эти нормы контрастируют тому, что было во времена Эразма, чье детальное описание, великая искренность и прямота замечательны в своем годе.

Элиас (1939) связал такого рода развитие с возрастающей взаимозависимостью и более высокой плотностью систем, объединяющих людей. В Западной Европе, начиная со Средних веков, процесс этот был ускорен усиливающейся монополией на два основных ресурса власти, удерживаемой всего лишь несколькими правителями налоги и армия. Элиас живо описывает большую сдержанность и подавленность в манерах, так необходимых для поднятия своего престижа либо увеличение шансов занять более высокую должность во вновь зародившихся и процветающих коммерческих и политических институтах. Другим толчком для удержания и сдерживания эмоций было желание людей занять более высокий ранг, выделяясь среди других более сдержанной манерой поведения и осторожностью с тем, чтобы не обидеть вышестоящих.

Влияние этого развития на сферу переговоров показано в таблице 9.1 «Сфера влияния первичных импульсов». Здесь представлен схематичный обзор более или менее простейших поведенческих норм, превалирующих на ранних стадиях развития переговорных умений.

Таблица 9.1. Сфера влияния первичных импульсов

В интеракции три эти основные блока импульсов проявляют себя в виде простейших ответных реакций. Они могут быть рассмотрены нами даже как комплекс ответных реакций, больше относящихся к биологическому выживанию. Три этих первичных направления могут быть найдены в трудах других исследователей например, три основные поведенческие стиля, выработанные Хорни (1945) — «противодействие» (борьба), «сближение» (покорность) и «уход» (отступление). Люди способны подавлять в себе эти побуждения, либо вуалировать и маскировать их бесчисленным количеством способов. В своих поведенческих реакциях они уступчивы и сговорчивы. Люди способны также развить «смешанное» поведение и даже поведения, выходящие за рамки треугольника основных импульсов.

На более ранних ступенях развития переговорный стиль предоставляется нам более односторонним и крайним по сути, менее дифференцированным и менее смешанным, более «огнеопасным» и сумасбродным В контексте гигантских и непредсказуемых различий в силе, наблюдается сильная тенденция к крайней сдержанности и подавлению своих действительных чувств и намерений Читая де Каллере и де Феличе, мы понимаем, что лесть и сдержанность использовались как средства для достижения доминирования Здесь мы имеем дело с тактическим поведением. Искусство камуфляжа, инсинуаций и махинаций очень высоко развито. Тем не менее, несмотря на его просчитанность, стройность и даже искусность, это поведение, на наш современный вкус кажется нам неловким и искусственным Внутренний механизм контроля поглощает большее количество эмоциональной энергии Поэтому, в нем меньше гибкости, искренности, неофициалъности. Это непрекращающаяся погоня за доминированием, принимающим формы подчинения, лести и крайней сдержанности Возможности для более гибкого и смешанного поведения — минимальны. Этот факт может быть объяснен частичным, но все же подавлением эмоций. Это частичное, не всегда осознанное подавление в прямом смысле слова делает интеграцию опасной например, при помощи неожиданных проявлений агрессивности и унижений, изменений в настроении. С этой точки зрения «искусственные» и «ритуальные» поведенческие нормы представляют собой более рафинированный и цивилизованный опыт.

В наше время, когда степень взаимозависимостей еще велика, балансировка сил носит симметричный характер, процесс контролирования своих эмоций становится нормой.

Как бы парадоксально это не звучало, но этот процесс дает возможность людям «быть максимально (более) искренними в своих чувствах. Он может даже перерасти в средство развития доверия и конфиденциальности между людьми. Это произойдёт, когда интеракция будет представлять из себя комплекс взаимозависимостей и будет проходить в атмосфере хорошо контролируемых и выдержанных эмоциональных состояний, лесть и высокомерие вряд ли можно назвать соответствующими требованиям времени приемами. Более того, они представляются нам сейчас антипродуктивными, т.к. служат причиной недоверия, лишают процесс переговоров гибкости.

Без сомнения, что у сдержанного, даже в какой-то степени обрядного стиля поведения есть своя определенная функция. Он сводит риск непредсказуемых эмоциональных взрывов до минимума. Он позволяет скрыть приступы гнева, слабости, о проявлениях которых мы потом так жалеем. Но этот способ контроля над своими эмоциями нельзя назвать хорошо продуманным, более того, он представляется нам грубым. Другая его функция — это непрекращающийся процесс демонстрации и утверждения различий в положении и силе.

Когда постоянный контроль над эмоциями становится вторым я, когда различия в силе становятся менее выраженными, то потребность в актуалистческой, официальной и шаблонной технике ведения переговоров становится минимальной. Нагромождение традиций в ведении переговоров препятствует их гибкости, непосредственности и конструктивности.

Теперь вернемся к Франсуа де Каллере в его бытность такие импульсы как доминирование и покорность с соответствующими им эмоциями, страха и гнева, проявлялись с большей силой и меньшим количеством нюансов. По сравнению с нашим временем, они менее сложны, менее смешаны с другими эмоциями и причинами.

Однако, необходимость в контроле такого рода побуждений все больше и больше ощущается Эмоциональные взрывы могут скомпрометировать, нанести ущерб. Во времена де Каллере они рассматривались как проявление слабости В силу этого, переговорщики тщательно скрывали свои чувства. Простейшими формами контроля над эмоциями стали сдержанность, подавление и отказ от них. Тенденция к запрятыванию своих намерений и побуждений становится все более очевидной. Набирает силу движение в сторону меньшей спонтанности и большей расчетливости в поведении. Вот как характеризует типичное для двора Людовика XIV поведение Ла Бриер (1922, с. 211):

«Человек, искушенный жизнью при дворе, мастер жестов, взглядов и экспрессивности он труднопостигаем, непроницаем. Он лицемерит, улыбается врагам, подавляет низкие побуждения, свойственные ему, маскирует свои привязанности, не слушает своего сердца, действует против своих чувств».

Контроль и вуалирование прямой агрессии при защите своих интересов, хотя и неоткровенно, но все же подчиняет оппонента. Эти умения могут достичь достаточно высокой степени мастерства в отношениях, основанных на взаимозависимости. Желание доминировать скрыто за индифферентностью и конформизмом. Это может быть подкреплено другими техниками использованием искусных интриг и хитрых уловок. Таким образом человек пытается одержать верх над оппонентом!

Намерения не на много приземлились с тех пор, но поведение становится все более сдержанным и подвластным контролю. Оно теперь не являет собой одну из крайних точек треугольника, в нем уже больше постоянства и меньше пылкости и страсти.

Внутри же этого треугольника оно достигает вершины в так называемых «Византийских интригах». Однако, это огромный сдвиг по сравнению с ситуацией, когда напряженность выливалась в открытое насилие. Переходы к «поведению борьбы» все еще достаточно часты, но обнаруживают они себя менее открыто и спонтанно, чем это было прежде. Иногда, вместо неистовой конфронтации, можно встретить примеры дуэлей и убийств исподтишка. Абсолютно убийственный способ урегулирования конфликтов! Но правителям того времени все с большим успехом удавалось преодолеть и подавить такого рода способы разрешения взаимоисключающих интересов.

9.2. Изменения в моделях сдерживания эмоций

Особый интерес вызывает то, как люди учатся управлять эмоциями во время переговоров. Де Каллере и де Феличе специфически рассматривают этот аспект. Скрывайте свои эмоции, используйте аффекты оппонента. Ничего удивительного, что они в своих работах обращаются к таким эмоциональным состояниям как гнев, плохо контролируемые желания, раздражение, высокомерие, страх. Они призывают к жесткому сдерживанию такого рода импульсов. Одержанным должно быть не только обыденное поведение, но и все проявления открытости, касающейся действительно свойственных человеку чувств и намерений. Также скрывать надо было заинтересованность в желании добиться выгодных человеку результатов и целей. Простого подавления и дисциплины уже не было достаточно Де Каллере и тем более де Феличе указывают в своих работах на необходимость произвести впечатление светского, угодливого и честного человека. Довольно искусственны наблюдения де Феличе, из которых он сделал вывод, что вообще не показывать эмоций — опасно. Это заставит людей относиться к вам с подозрением, быть постоянно начеку с вами. Таким образом он призывал симулировать эмоции, быть бесстрастным, хладнокровным и расчетливым, всегда быть в маске. В наши дни такое поведение может показаться искусственным, если не сказать фальшивым, манипулятивным и бесчестным. Эти суждения больше характерны для современных поведенческих стандартов, чем для норм, свойственным тому времени. В те дни такого рода «искусственное» поведение было достаточно рафинированным и цивилизованным. Оно указывает на то, что люди того времени достаточно хорошо владели собой, не было риска выпадов исподтишка, проявлений гнева, непредсказуемых смен настроений, эмоциональных вспышек. С таким, подвластным контролю поведением, люди чувствовали, что они в безопасности и свободны, контактируя друг с другом. Личный контроль и чувство стабильности и безопасности при общении с людьми, без сомнения, позитивный и цивилизованный опыт.

Надо сказать, что умение владеть своими эмоциями, контролировать их, не было свойственно всем членам общества того времени. Люди, обладавшие им, чувствовали себя более комфортно, выглядели более цивилизованно по сравнению с теми, кто не владел им. Таким образом, такого рода поведение было средством, позволяющим отличать одну общественную группу от другой. Эта характеристика стимулировала процесс сдерживания и контроля над эмоциями, что послужило новым толчком к все большей дифференциации и варьированию в светских манерах, выражающих контроль и индивидуальность (Элиас, 1983)

Как относятся к рекомендациям де Каллере и де Феличе в наши дни? Не проявляйте эмоций, симулируйте другие эмоции, будьте хладнокровны и расчетливы! Разумно ли такое поведение? В рядах современных переговорщиков нет еще согласия в вопросе симулирования и вуалирования эмоций. Некоторые из них согласны с такой линией поведения.

Некоторые сами по себе развивают в себе привычку быть бесстрастным и не выказывать эмоций на людях. Вместе с тем, огромное количество переговорщиков прекрасно осознают потенциальные последствия такого рода поведения. Оно порождает подозрительность, официоз и расчетливость у представителей другой стороны. Постепенно, переговорщик теряет доверие к себе и уважение со стороны оппонента. Другой эффект может вызвать более негативную реакцию. Вуалирование чувств, постоянное подавление действительных стремлений и желаний, может иметь губительный эффект на убедительность силового потенциала. Чувства притупляются, нет живости, экспрессивности, нет стимула для гибкости — все это ведет к возрастанию и даже взрыву враждебности. Многие переговорщики абсолютно осознают всю опасность этого. Главная их цель — постепенно развить большую искренность, прямолинейность в их чувствах и интересах, но осторожным, подвластным контролю способом. Ведь есть немало способов управлять своими эмоциями, помимо того, чтобы подавлять их и запрятывать подальше. Люди в состоянии использовать свои эмоции как средство ориентации в своей деятельности, выражения своих интересов. На смену жесткому подавлению и контролю над эмоциями приходит вариативная и дифференцированная артикуляция умение хорошо держать себя в руках и, вместе с тем, искренность и непосредственность.

Очевидно, что процесс изменения в моделях эмоционального контроля набирает силу. Он затрагивает теперь не только проблемы сдержанности и самообладания, но и проблемы контролируемого высвобождения, делая людей более искренними, непосредственными, делая их деятельность более созидательной и мотивированной (Элиас / Уоутерс, 1977).

Изменения, происходящие в моделях сдерживания, могут быть объяснены противоречиями и вместе с тем сбалансированностью в автономности и взаимозависимости. Люди учатся быть более искренними и прямолинейными в своих желаниях и чувствах. Одновременно с этим они испытывают большую проникновенность друг к другу.

Непоколебимость теперь комбинируется с дружелюбием, догматичность с гибкостью. Мы становимся свидетелями непрекращающегося развития в сторону все большей разнородности, неоднозначности. Мы совершенствуем умения в сфере преодоления напряженности в балансе между автономией и взаимозависимостью. Мы все больше способны одновременно выражать факты и чувства, основанные как на автономии, так и на взаимозависимости. Мы учимся быть более прямолинейными, более искренними, уважительными и гибкими.

Более искреннее и прямолинейное общение друг с другом стало возможным только в силу большей стабильности в самоконтроле. Переговорщики уверены в дисциплинированности друг друга Таким образом, эта стадия в развитии умений вести переговоры создала условия для другого развития. Следующий шаг в развитии — чувство уверенности в том, что люди не будут терроризировать и унижать тех, чье мнение, интересы отличаются от их собственного. На этой ступени люди в состоянии оценить искренность и неофициальность в поведении. Они не воспринимают такого рода поведение как провокационное, не видят в нем угрозы для себя: особенно, если открытость и непринужденность в манерах комбинируются с признанием существования различных интересов, с творческим и гибким поиском компромисса.

Изменения, происходящие в моделях эмоциональной сдержанности, можно отнести также к усилению взаимозависимости, которое прежде всего имело место в отношениях в сфере коммерции и политики. Изменения эти не имеют ничего общего с естественной и присущей любому обществу тенденцией к более цивилизованному и рафинированному поведению. Нельзя назвать поворотным фактором для них умения и качества, рекомендуемые Эразмом Роттердамским, де Каллере и другими великими людьми. Это развитие свойственно более экстенсивным системам, с более интенсивным и симметричным характером взаимозависимостей, что делает изменения в поведении выгодными для людей. Этот процесс детально описан Элиасом (1939). В продолжении этого процесса мы научились контролировать наши эмоции более эффективно. Мы не только научились лучше контролировать их, но также организовывать и моделировать их различными способами. Каким образом различными? В направлении все большей дифференциации чувств и поведения, более выдержанного и вместе с тем более вариативного, так как выдержанность и сдержанность уже стали нашим вторым я. Это, без сомнения, открывает массу новых возможностей для более искусной манеры вести переговоры.

Это развитие имеет отношение к переходу к более дифференцированному самоконтролю, который делает возможным большую гибкость и представляет больше возможностей для эмоциональных проявлений (но умеренных, просчитанных), оно позволяет допустить и выразить большую напряженность в балансе между автономией и взаимозависимостью. Люди теперь более неоднозначно контролируют свои эмоции и избавляются от сдержанности. Они в полной мере используют свои чувства для более живой и убедительной самоориентации и самовыражения.

Это стало возможным лишь потому, что, во-первых, они научились дифференцировать свои чувства, во-вторых, в силу того, что жесткое и широко распространенное подавление и сдержанность в эмоциях свели к минимуму риск в общественных интеракциях. Только если достигнут такой уровень самоконтроля, фаза 3, описанная в таблице 9 2, становится возможной.

Таблица 9.2. Развитие переговорных умений, резюме

Развитие переговорных умений, 3 стадии:

Низкий уровень эмоциональной сдержанности (борьба, уход, покорность). Сдержанность одностороння и не стабильна, доминируют цели.

Сдержанность приобрела более постоянный характер, постоянный и уравновешенный характер, цели маскируются.

Сдержанность носит менее жесткий характер. Контролируемое высвобождение эмоций, цель развитие отношений доверия для обшей выгоды, но для получения преимущества используется прессинг.

Переговорные тактики — конкретные эффективные способы взаимодействия со спонтанностью в эмоциях, импульсами, являющимися причинами конфликтов.

Тактики эти небезусловны, они предполагают их совершенствование и преобразование. Но высокой степени эффективности этих техник можно достичь лишь при условии, что они станут интернациональными, если они станут неотъемлемой частью психологии переговорщика, в какой-то степени, будут более спонтанны. Здесь мы имеем в виду базовое поведение, внутреннюю структуру, которой характерна такая степень осмысленности и разумности, что подчас абсолютно противоположные друг другу по смыслу и характеру импульсы могут существовать одновременно. Даже более того такое поведение не только средство для получения широкого круга информации и интуитивных импульсов, оно также служит средством для развития и усиления их (импульсов). А это уже предполагает общение, так скажем, на высшем уровне, с теми, кто рядом с нами мы внимательно их слушаем задаем вопросы, пытаемся поставить себя на их место. При помощи такого рода импульсов мы лучше узнаем также себя прислушиваемся к своим чувствам и эмоциям, выясняем причину напряжения, испытываемого нами, классифицируем наши эмоциональные состояния и используем их с целью получения информации.

Процесс перехода от сдержанности и стройности к более умелому и гибкому поведению все еще не завершен и разные люди учатся этому по-разному». Постепенно мы оказались на такой его ступени, что уже в состоянии тренировать в себе арсенал эффективности моментов в поведении, классифицировать возможные препятствия его эффективности, ловушки расставляемые нам оппонентом, прогнозировать эффективные процедурные ходи и тактики. Различные дилеммы, представленные ранее, служат средствами для концептуализирования (как можно точного и специфического) различий в аспектах напряженности, свойственной балансу «автономия-взаимозависимость». Особенно дилеммы полезны при концептуализировании «смешанности» в нашем поведении, когда мы имеем дело с балансом напряженности. В следующем разделе этой главы вы найдете более подробное разъяснение этого.

9.3. Связь с моделью переговоров

Знание истории, без сомнения, способствует лучшему пониманию смысла вещей. Но лучшего понимания отнюдь недостаточно. Большее видоизменение, ну и что? Какого рода видоизменения больше относятся к эффективности переговоров? Уроки истории, безусловно, необходимы, но что могут нам сказать современные авторы? Возможно ли объединить современный опыт и исторический аспект в единую интегративную модель, способствующую лучшему пониманию сущности переговоров, во-первых, и, во-вторых, действительно полезную в работе?

В предыдущих главах я познакомил вас с современными подходами к переговорам и с исследованием, проведенным мной с тем, чтобы развить модель, основанную на дифференциации нескольких видов деятельности, присущих процессу переговоров:

Осознание собственных интересов.

Воздействие на силовой баланс.

Содействие конструктивной атмосфере.

Достижение процедурной гибкости.

Виды деятельности я расположил на шкалы, которые в свою очередь отражают дилеммы. Дилеммы представляют собой противоречия между автономией и взаимозависимостью, фактором и так присущим процессу переговоров. Четыре основных дилеммы — способ, при помощи которого люди разрешают такого рода противоречия.

В теории и на практике мы постоянно находимся в борьбе с различиями во мнениях на переговоры Многие авторы считают, что переговоры -это умная борьба. Названия их трудов говорят сами за себя: «Как выиграть переговоры», «Переговоры руководство победителю», «Победа с помощью запугивания» 

Сторонники более современного подхода к переговорам отдают предпочтение перспективе «победа-победа», которая ближе к сотрудничеству. Этот подход исключает использование силы, отрицает необходимость тупиков и прессинга как средств для получения преимуществ. Мы, все же, пытаемся уйти от такого рода односторонних п