Парадигма восстановительного правосудия

«Восстановительное правосудие» - широко используемый сегодня термин. Изначально основной идеей была помощь жертве, но со временем концепция расширилась. Как мы увидим, восстановительное правосудие определяется различными способами. Консорциум  восстановительного правосудия в Великобритании говорит в своем Манифесте, что «Восстановительное правосудие стремится сбалансировать интересы жертвы и сообщества с потребностью интеграции преступника в общество. Оно стремится способствовать восстановлению жертвы и дает возможность всем сторонам, вовлеченным в процесс судопроизводства, полноценно участвовать в нем».

Таким образом, другие люди, которых затронуло преступление, например, родственники жертвы и преступника, тоже принимаются во внимание. Кроме того, утверждается, что процесс не менее важен, чем результат; поскольку он может помочь залечить раны, нанесенные преступлением.

Восстановительное правосудие побуждает нас к переосмыслению наших целей, наших критериев «успеха». В то время как политики, по крайней мере, политики склонны считать, что самый важный фактор – это частота повторных осуждений, сторонники восстановительного правосудия часто считают удовлетворенность потерпевших и справедливость обращения с преступниками двумя наиболее важными задачами. При этом исследование показало в целом хорошие результаты по этим двум критериям. Утверждается, что если качество работы по названным двум параметрам улучшится, применение восстановительного правосудия будет оправданным, даже если частота повторных осуждений не уменьшится. Сторонники этого подхода всегда делают оговорку, что не считают восстановительное правосудие панацеей; тем не менее, они надеются, что это может быть первым шагом к трансформации наших ответных действий по отношению к людям, которые наносят другим людям вред. Новое видение сформулировал Эззат Фатах: «Первоочередными задачами уголовного законодательства должно быть восстановление мира и покоя, залечивание ран и компенсация ущерба жертвы. Основной задачей должно быть примирение, а не возмездие; урегулирование конфликтов между людьми, а не увековечивание их; и приближение враждующих сторон вместо еще большего отдаления».

Нет необходимости в том, чтобы описывать, насколько хорошо (или насколько несовершенно) восстановительное правосудие практикуется в различных странах, поскольку сравнительные исследования и описание ситуации в отдельных странах уже было осуществлено (Akester 2000, Европейский форум 2000, Miers 2001).

Далее я предложу описание восстановительного правосудия в том виде, каким оно может быть, на основе опыта разных стран. Хотелось бы начать с примера, если позволите.  Типичных случаев не существует, но данный пример продемонстрирует, как действуют некоторые процессы восстановительного правосудия. Некоторые детали были изменены в целях сохранения анонимности.

Некий подросток был пойман, когда он пытался выхватить сумку у женщины возле станции метро поздно вечером. И он, и его жертва согласились встретиться в присутствии социального работника по делам молодежи. На встречу также пришли мать правонарушителя и муж жертвы. Подросток признался в совершенном преступлении и пояснил, что ему нужны были деньги для того, чтобы участвовать в большом празднике; он принес извинения жертве и собственной матери за те неприятности, которые он доставил. В школе он учился хорошо и боялся, что этот инцидент может повредить ему в будущем. Потерпевшая сказала, что деньги в данном случае ее не волнуют, но она хочет, чтобы он занялся общественно-полезной работой на благо людей, которым приходится трудно, и чтобы он понял, насколько ему в жизни повезло.

Было договорено, что он поработает в проекте по обучению верховой езде детей-инвалидов. Кроме того, он обязан был избегать общения с некоторыми из своих знакомых. В таком случае его оставят в школе и позволят сдать экзамены.

Это дело, которое рассматривал один из недавно созданных Советов по делам несовершеннолетних преступников, которые начинают работать в Англии, демонстрирует несколько вещей. Деньги не всегда являются первоочередной заботой потерпевших. Общественно-полезный труд может быть наилучшим решением как для преступника, так и для жертвы, даже если он никак не связан с совершенным преступлением. Вероятно, ценность такого труда может возрасти еще больше, если преступник лично встретится с людьми, на благо которых он будет трудиться. Контроль над поведением несовершеннолетнего правонарушителя может устанавливаться и по договору, а не обязательно по приговору суда. И на обществе лежит обязательство – оно должно обеспечить возможность исправления. В рамках описанного проекта это осуществлялось через предоставление молодым людям возможности работать на благо инвалидов и через контроль над их поведением социальным работником по делам молодежи.

В обзоре такого рода проще говорить, главным образом, об отдельных потерпевших и преступниках, а также о преступниках, находящихся в невыгодном положении (можно сказать, «потерпевших» от общества) и совершающих правонарушения против обычных «добропорядочных граждан». Однако мы должны помнить, что бедняки часто совершают преступления против таких же бедных, как и они сами, работодатели совершают преступления против своих подчиненных и против общественности, нарушая законодательство о здравоохранении, безопасности труда и загрязнении окружающей среды и т.д.; динамика таких преступлений может быть различной, но с ними нужно работать посредством механизмов восстановительного правосудия.

Разница между старыми и новыми перспективами, видениями, была подытожена американцем Ховардом Зером (Howard Zehr) в 1995 году, директором службы медиации жертв и правонарушителей и одним из ведущих философов восстановительного правосудия. Вот некоторые из его выводов:

Старые и новые цели

Старые цели (карательные):

Преступление – это нарушение правил

Акцент на причинении боли

Правосудие, основанное на правилах и результате

Акцент на виновности и абстрактных принципах

Жертва – государство

Новые цели (восстановительные):

Преступление – нарушение против людей, отношений, shalom

Акцент на восстановлении справедливости

Правосудие определяется самим процессом, сутью

Акцент на причиненном вреде

Жертвы – люди, shalom

Этот идеал резюмирован фразой: «Правосудие, которое исцеляет».

Особенности уголовного судопроизводства: соединение восстановительного правосудия с официальной системой уголовного судопроизводства и службами социального обеспечения и коррекции

В классической модели уголовного судопроизводства действующие стороны – это государство и обвиняемый. Государство (которое в Великобритании символизирует королева) через королевского прокурора действует от лица всего народа. В восстановительном правосудии есть три больших отличия. Во-первых, потерпевший (если таковой есть) также становится участником процесса; во-вторых, не государство, а местное сообщество является активным участником этих отношений, которые, таким образом, превращаются в треугольник с участием жертвы, преступника и сообщества (я больше поговорю о термине «сообщество» далее в статье); и в-третьих – сам процесс, который рассматривается как часть восстановительных ответных действий, а не просто, как средство достижения результата. Для каждой из трех сторон этого треугольника существуют определенные рекомендации и запреты.

· Жертвы должны иметь возможность участвовать в процессе восстановления ущерба, нанесенного преступлением, но не должны принимать участие в принятии решений о карательных санкциях.

• Признание нанесенного ущерба преступниками должно приветствоваться, равно как и максимально возможная компенсация такого ущерба, однако не следует спрашивать с преступников за то социальное давление, которое повлияло на их поведение (я намеренно не говорю «обусловило их поведение»).

• Сообщество должно способствовать реинтеграции преступников в общество и не должно отсекать или исключать их, оно также должно предлагать помощь жертвам.

Отношение восстановительного правосудия к системе уголовного судопроизводства

Как будет восстановительное правосудие введено в действие? Элементы модели, которые я опишу, вводились в практику в той или иной стране, но я не знаю ни одной страны, которая использует их все. Некоторые используются только для несовершеннолетних преступников или для не очень серьезных преступлений, и таким образом, не являются полностью восстановительными, поскольку исключают работу с жертвами преступлений взрослых преступников и более серьезных преступлений. Однако я опишу возможную, по моему мнению, модель, а вы можете подумать, является ли она на самом деле действенной при существующем законодательстве, нужно ли ее модифицировать, чтобы учесть особенности законов, и как можно было бы изменить законодательство. Моя мысль не в том, чтобы сделать восстановительное правосудие альтернативным методом для использования вместе с наказанием и реабилитацией в системе уголовного судопроизводства, которая останется неизменной. Скорее, я полагаю, что этот подход должен использоваться в качестве некой новой парадигмы, которая работает уже сейчас - в небольшом масштабе, но по мере накопления опыта может применяться ко все большему количеству уголовных дел. Как мы скоро увидим, в этой парадигме существенную роль должны будут сыграть суды.

Для простоты давайте разделим все дела о преступлениях на четыре категории: те, в которых преступник и жертва знакомы, незначительные преступления, умеренно серьезные преступления, и наиболее серьезные преступления, которые должны рассматриваться в суде.

· Жертва и преступник знакомы. Если преступление становится результатом возникшего спора, особенно если обе стороны занимали агрессивную позицию, то любая из сторон такого спора может обратиться за помощью к службе медиации, которая работает как неправительственная организация, без вовлечения в это дело системы уголовного судопроизводства. Очевидно, что эта опция зависит от факта существования местной службы медиации.

• В случае мелких преступлений полиция или прокуратура может делать предупреждение. В странах, где это возможно, такое предупреждение должно иметь «восстановительный» характер: вместо того, чтобы подчеркивать факт нарушения закона и возможность последующей уголовной ответственности в случае повторения правонарушения, преступнику указывают на тот факт, что он причинил кому-то вред, боль.

• Умеренно серьезные преступления также могут решаться при помощи полиции или прокуратуры. В некоторых юрисдикциях для этого необходимо разрешение судьи. В Англии и Уэльсе прокуроры не имеют четко задекларированных полномочий по передаче дел, хотя можно возразить, что в Кодекс Королевского прокурора не запрещает этого (Служебные инструкции королевской прокуратуры, 2000 г. ст. 6 (h); Wright 1994). В данном случае степень тяжести или «серьезность» преступления не должна определяться абстрактными юридическими категориями. Напротив, она должна определяться ущербом и травмами, нанесенными жертве, что оправдывает применение средств для организации сессии медиации или переговоров. (Было установлено, что для организации такого совещания или переговоров нужно в среднем 12-15 часов рабочего времени).

• Наиболее серьезные преступления передаются на рассмотрение суда. Если преступник признал свою вину в нанесении ущерба, суд может потребовать проведения совещания вместо подготовки отчета, который предшествует вынесению приговора, причем договор, достигнутый по результатам совещания, выносится потом на ратификацию суда. Именно такая система используется в системе судопроизводства для несовершеннолетних в Новой Зеландии, причем, как сообщается,  примерно в 80 процентах случаев суд утверждает такую договоренность. В некоторых случаях суд полагает необходимым вносить изменения в такие договоренности, например, если преступник согласился на выплату неразумно большой суммы компенсации, но в этих случая причины изменений тщательно растолковываются сторонам, чтобы они не чувствовали, что обещанные им полномочия в принятии решений, закрепляемых договоренностью, были ненастоящими.

• Восстановительная роль судов. Что же насчет остающихся 20 процентов дел? Мы говорили о договоренностях, но если договоренности не достигнуты, суд должен принимать решение и назначать соответствующее восстановительное мероприятие. Хотя преступники иногда соглашаются на пребывание в пределах собственного дома после определенного часа или на то, чтобы держаться в стороне от определенных районов города, они редко соглашаются на значительное ущемление их свобод; таким образом, необходимо понять, что нужно сделать, чтобы заставить их выполнять условия соглашений или чтобы защитить общественность? Опять-таки, это решение должен принимать суд. Если существует серьезный риск совершения повторного тяжкого преступления, прочие члены сообщества, которые могут от него пострадать, и суд должны выйти за пределы рамок соглашения и установить меры контроля. В зависимости от обстоятельств, такие меры могут включать ограничения свободы, например, запрет на занятие определенными видами деятельности, запрет на управление автомобилем, и только в наиболее серьезных случаях – лишение свободы, арест. Это должно делаться только для защиты общества, а не как наказание ради наказания. Преступник должен иметь возможность самостоятельно восстанавливать нанесенный им вред, ущерб и испытывать такие меры воздействия, которые удовлетворяют органы власти и которые обеспечивают безопасность преступника для общества после снятия ограничения свободы, чтобы обеспечить его скорейшее освобождение, учитывая при этом интересы безопасности. Это, конечно, требует принятия нелегких решений, которые не всегда будут правильными, но так происходит в любой системе. Далее, суды (как и сейчас) будут продолжать установление виновности подсудимого, если он сам не признает своей вины. И, наконец, как и в нынешней процессуальной практике, суды должны защищать процессуальные права преступника («надлежащие правовые процедуры»), берут на себя роль (как заведено и ныне) обеспечения того, что медиация и совещания проводятся в духе восстановительного правосудия.

Ни в одной системе не бывает все гладко, поэтому, напряженные моменты будут возникать и в системе восстановительного правосудия, поскольку эта одна из систем уголовного судопроизводства. В некоторых случаях восстановительное правосудие просто использует различные философские базы, в других случаях имеются противоречия между различными законодательными требованиями. Одним из примеров первого является пропорциональность. Одна пара «жертва-преступник» соглашается на один объем репарации, другая при таком же преступлении приходит к совершенно иному соглашению. Справедливо это или нет?

В восстановительном правосудии справедливым считается то, на что согласились обе стороны – если только такая договоренность не устанавливает явно избыточную компенсацию. Даже если бы была возможность обеспечить постоянство в вынесении приговоров (что весьма сомнительно, Wright 1999, глава 6), участие потерпевших делает невозможным обеспечение строгой пропорциональности. Задачи восстановительного правосудия различны, и это следует понимать. Что происходит, если договоренность не соблюдается? Имеющиеся свидетельства показывают, что люди гораздо охотнее выполняют то, на что согласились сами (например, на выплату компенсации), нежели то, что было предписано судом. В Англии существует еще один стимул: если преступник выполняет условия репарации, судимость автоматически «снимается», т.е. такому человеку не обязательно упоминать факт судимости при устройстве на работу.

Если человеку сложно обеспечить выполнение условий соглашения, например, ввиду его излишней обременительности или изменения личных обстоятельств, возможно проведение повторных переговоров для пересмотра условий соглашения. Возможно, преступник сможет продать какую-нибудь из его вещей, например мотоцикл или стереосистему, чтобы выплатить компенсацию, а может быть, потерпевший согласится на уменьшение размера компенсации. В данном случае дело будет рассматриваться скорее как гражданское дело о долге, чем как уголовная санкция.

Короче говоря, возможно правосудию стоит спрятать свой меч, снять повязку с глаз и применить свою изобретательность для разработки новой модели весов с тремя чашами -  чтобы уравновесить потребность жертвы в признании и репарации, потребность общества в исцелении душевных ран жертвы и повторной интеграции преступника в общество, и потребность преступника в том, чтобы общество вновь приняло его и разрешило вести жизнь, позволяющую ему реализоваться без нанесения ущерба окружающим. Ограничение или лишение свободы ставит проблему, у которой есть, по-моему, только одно компромиссное решение: определение того, как долго это ограничение или лишение будет продолжаться. Если установлен фиксированный срок, продолжительность его является спорной, относительной,  и может быть излишней для некоторых правонарушителей и недостаточной для других, которые совершат повторное преступление. Если освобождение зависит от оцененного риска повторного преступления, то необходимо неким образом прогнозировать будущее. Однако важно помнить, что поведение зависит не только от индивидуумов, но и от их отношений и условий, в которые они попадают после освобождения.

Традиционная система сильна, она хорошо укоренилась. Существует опасность того, что она поглотит систему восстановительного правосудия и использует свою идеологию, чтобы навязать ей традиционные карательные ценности. Тут может быть давление с целью сделать репарацию пропорциональной преступлению, а не отвечающей договоренности сторон; или чтобы придать ей карательный характер, выбирая задания по принципу того, что является наиболее неприятным для преступника, а не по принципу наибольшей конструктивности. Это не значит, что автор данной статьи требует отказаться от выбора неприятных форм общественно-полезного труда, таких как сбор мусора в загрязненных реках. Просто ударение должно делаться на полезности, чувстве гордости от выполненных задач, а не на неприятности этих задач. Поэтому при постановке таких задач следует делать упор на то, что человек, выполняющий их, сможет гордиться своей работой, а не стыдиться ее. Тем лучше, если работа подразумевает непосредственный контакт с людьми, на благо которых она выполняется. Традиционно, уголовное судопроизводство пыталось достичь двух главных целей, которые как минимум, находятся в противоречии друг с другом, а, может статься, и вовсе несовместимы. Эти две цели таковы: работа с каждым отдельным делом и формирование общественной морали. Каждая из этих целей включает в себя также конфликтующие задачи.

Отдельные дела. В случае работы с каждым отдельным делом одной из целей является сдерживание: необходимо удержать индивида от повторного совершения преступления (следует помнить, что в английском языке слово “deter” (сдерживать) имеет тот же корень, что “terrify” (нагонять страх)). Здесь возникает вопрос. Даже если сдерживание выполняет свои задачи, что само по себе достаточно сомнительно, мы должны спросить себя: действительно ли мы хотим жить в обществе, где причиной несовершения преступлений является не уважение, а страх? Так или иначе, воздействие этого фактора на общее количество преступлений является ограниченным: в Британии подсчитано, что соотношение преступлений, которые достигают системы уголовного судопроизводства, к результату в виде предупреждения или осуждения, составляет 3 процента. Если это соотношение существенно возрастет, система просто сломается под тяжестью такой ноши. Сообщается, что в некоторых районах Соединенных Штатов урезается бюджет на образование, чтобы пополнить бюджет тюрем – это ли не близорукая политика?

Второй целью является реабилитация. Здесь идея состоит в том, что преступник получит возможность иметь то, чего у него раньше не было – профессиональные навыки, чувство собственного достоинства, место для проживания и работа. И в том, чтобы стимулировать преступника жить так, чтобы не наносить вред окружающим. Иными словами, это можно передать фразой «убеждать и давать возможность». Это, конечно, весьма необходимо, но и тут возникают определенные вопросы: действительно ли это фокусирует внимание на самой личности преступника, и не способствует (или даже принуждает) ли это преступника адаптироваться в среде, которую в целом можно назвать несправедливой и нечестной?

С относительно недавних пор к этим двум целям стали добавлять еще одну: потребовать от преступника восстановления, в том числе и морального ущерба. В Англии, однако, эту идею часто путают с идеей карательных санкций, т.е. санкций, налагаемых на преступника, которые  подразумевают некие неприятные обязанности, причем они не достигают вообще никакой цели, если преступник не рассматривает такие обязанности, как неприятные. Восстановительные санкции, как мы увидим, работают по другому принципу: они достигают успеха в качестве восстановительных мероприятий, и если преступник не ощущает неприязни к выполнению таких обязанностей, это совсем не значит, что санкции не достигли своей цели. Здесь все меняется местами: репарационные санкции могут быть эффективными, даже если преступник получает удовольствие от выполнения поставленных перед ним задач: некоторые преступники даже продолжают заниматься тем же общественно-полезным трудом  после окончания условленного количества рабочих часов.

Общественная мораль. Помимо индивидуальных задач системы уголовного судопроизводства, она должна влиять на общественную мораль. Первым моральным принципом, который предлагается обществу, является сдерживание: если ты нарушил закон, ты будешь наказан. Три главных возражения против этой морали таковы: это работает только в том случае, если потенциальный правонарушитель полагает, что его удастся поймать; если карательная санкция не в состоянии обеспечить сдерживание, она должна применяться собственно как карательная мера, что является разрушительным для преступника и его семьи (если таковая имеется); и, наконец, следует понимать, что государство не должно намеренно причинять боль своим гражданам, если только это не является единственным способом защиты остальных граждан (хотя в некоторых случаях и это не является оправданием). Сторонники восстановительного правосудия настаивают на существовании еще одного пути, мы поговорим об этом ниже. Две другие цели карательных санкций являются символическими. Возмездие – это выражение идеи «свершения правосудия». В данном случае «правосудие» более или менее синонимично термину «наказание» и означает, что преступник, который нанес ущерб, должен сам понести определенный ущерб в ответ. Восстановительное правосудие, напротив, настаивает на том, что ущерб должен уравновешиваться не нанесением нового ущерба, а конструктивными действиями по его компенсации.

Третья общественная задача часто формулируется, как «порицание» или «общественное осуждение». Здесь, общественные нормы должны поддерживаться за счет указания на то, какие варианты поведения не являются приемлемыми для общества. Чем неприемлемее поведение, тем суровее будет наказание. Данная зависимость является довольно-таки произвольной и весьма разнится от страны к стране и даже от суда к суду. Это положение также можно критиковать с тех позиций, что следует отталкиваться не от степени причиненного ущерба, а от возможной его компенсации.

Карательные санкции имеют и другие недостатки. Они заставляют преступника думать о себе, а не о своей жертве. Они стимулируют его к тому, чтобы отрицать или занижать нанесенный им ущерб, в то время как жертва требует признания такого ущерба. Если жертва стала свидетелем преступления, адвокат подсудимого (по крайней мере, в англосаксонской системе с характерными для нее противостояниями) может подвергнуть жертву неприятной процедуре перекрестного допроса, чтобы создать впечатление, что жертва лжет или, по крайней мере, что она не уверена в обстоятельствах дела.

Конечно, было бы слишком упрощенным представлять систему уголовного судопроизводства как чисто карательную машину. Некоторые решения суда действительно имеют намерение служить целям реабилитации. В некоторых тюрьмах также внедряются реабилитационные программы; однако и тут есть негативный эффект – таким программам приходится «соревноваться» с вредным воздействием тюремной атмосферы, и результат зависит от той поддержки, которую получит преступник, вернувшийся впоследствии в свое сообщество.

Тюремная система в странах Запада переживает кризис. В Англии и Уэльсе в августе 2001 года число заключенных достигло 67000, или 125 человек на 100000 населения, и продолжает возрастать. В Израиле, по состоянию на январь 2000 г., насчитывалось 155 заключенных на 100000 населения. В Соединенных Штатах на 31 декабря 2000 г. было 1933503 заключенных, или 700 на 100000 населения страны (276,5 миллионов человек) согласно данным Министерства внутренних дел Великобритании, которое ссылается на данные Бюро судебной статистики США (Walmsley, 2002). И наоборот, на Фарерских островах было 20 заключенных на 100000 населения, а в реальности – всего 9 заключенных на 43000 жителей государства – вот и преимущества проживания в небольших, изолированных сообществах! (Walmsley, 2002) Короче говоря, люди часто переоценивают возможности системы уголовного судопроизводства и недооценивают вредные побочные эффекты (Wright 1999). Мы стараемся найти другие пути.

Как работает восстановительное правосудие?

Чтобы понять, как работает восстановительное правосудие, мы снова можем рассмотреть треугольник «жертва – преступник – сообщество». После этого мы вернемся к вопросу, который был поставлен в начале: если мы скептически относимся к различным аспектам карательных санкций, то что же может восстановительное правосудие предложить взамен, чтобы сократить преступность и уменьшить количество случаев антиобщественного поведения?

Что касается жертв, то мы в первую очередь должны помнить, что в большинстве случаев преступники, от которых они потерпели, неизвестны. Не следует, конечно, преувеличивать. Многие испытывают в роли потерпевшего просто раздражение, а не глубокую душевную травму. Однако те, на кого преступление оказало сильное воздействие, должны получать соответствующую помощь и поддержку. Движение в защиту жертв предлагает помощь множеству потерпевших: в Великобритании добровольцы, прошедшие основы обучения работе с потерпевшими, связываются с жертвами преступлений, предлагают им помощь и помогают им получить помощь специалистов, если это необходимо. В некоторых странах потерпевшие сами просят об оказании такой помощи соответствующими службами. Многие страны предлагают жертвам насилия компенсировать расходы на медицинское обслуживание, если такое обслуживание не оплачивается государством, а иногда – компенсацию за пережитую боль и страдания. Если преступник известен жертве, часто это означает, что преступление произошло в результате возникшей ссоры, и в таком случае гораздо предпочтительнее разрешать подобного рода спор таким образом, когда обе стороны могут обсудить свои позиции, а не посредством судебного процесса, по результатам которого одна из сторон остается ответственной за то, что другая сторона получает приговор по уголовному делу. Часто бывают виноватыми обе стороны.

В случаях, когда преступление совершает незнакомый жертве человек, как показывают данные Обзора преступности в Великобритании, в два раза большее число жертв грабежа, хулиганства (уличного ограбления) или насилия, совершенного незнакомым человеком, предпочитали альтернативное, не тюремное, наказание для своего обидчика. 41 процент потерпевших соглашались встретиться с преступником, а еще 17 процентов выражали желание, чтобы преступник оказал им репарационные услуги (Mattinson и Mirrlees-Black). В Северной Ирландии 75 процентов опрошенных были бы готовы принять участие во встрече с целью помочь определить меры, которые нужно применить к молодому правонарушителю, который что-либо похитил бы у них (Amelin и другие).

Первые встречи с участием жертв и преступников происходили с глазу на глаз, в присутствии медиатора. С тех пор были разработаны и другие методы, например семейные конференции (FGC), как это делается в Новой Зеландии. Принцип этих конференций сходен с принципом медиации между жертвой и преступником, но в данном случае приветствуется участие родных и близких как преступника, так и жертвы. Оптимистическим предположением в данном случае является то допущение, что чем больше людей будет присутствовать на встрече, тем выше вероятность того, что кто-либо из них сможет сформулировать конструктивные идеи насчет будущих планов преступника и помочь воплотить такие идеи. Несовершеннолетний преступник может переселиться для проживания к родственнику; известны также случаи, когда жертва преступника предлагала последнему работу. До настоящего времени этот метод использовался преимущественно для несовершеннолетних правонарушителей, хотя иногда он охватывает и взрослых, и именно так все должно обстоять, поскольку восстановительное правосудие должно приносить пользу жертвам, и этот принцип не должен отменяться только ввиду того, что преступнику исполнилось восемнадцать лет. 

Преступники также могут со своей стороны предлагать способы компенсации. Собственно, само согласие правонарушителя на участие в медиации уже является началом репарации. Медиация показывает им последствия их действий и часто, когда они осознают это, то действительно раскаиваются в содеянном. Нам нужно поразмышлять об идее репарации. В самом очевидном ее смысле она означает восстановление ущерба или выплату определенной компенсации в этих целях. В некоторых случаях преступник может отрабатывать непосредственно на благо жертвы. Иногда потерпевшие (физические лица) возражают против такой отработки, но если речь идет о юридическом лице – магазине, клубе или учебном заведении, то им такая ф